Исторические хроники источников Кавказских Минеральных Вод

В XVI веке началось сближение Кабардинского княжества с Московским царством. В Никоновской летописи упоминается о том, что в 1552 году «пятигорские черкесы» (кабардинцы) посылали в Москву послов к царю с просьбой, чтобы государь «вступился за них, а их с землями взял к себе… и освободил от крымского хана». Иван IV принял кабардинцев в вассальные отношения, построил первую русскую крепость Терский городок на реке Терек, и вместе с кабардинцами провел несколько походов против крымских ханов. Кроме того, Иван IV Грозный женился на дочери кабардинского великого князя Темрюка — Марии (Гуашаней) Темрюковне. В последующие годы связи русских с кабардинцами продолжали укрепляться. По указу Петра I в 1721 году на Терек прибыли русские войска для защиты Кабарды.

Сохранилось немало русских исторических документов тех времен, но ни в одном из них не упомянуто о том, что в землях Кабарды есть целебные ключи. Нет сомнения, что коренные жители знали о таких источниках, как Нарт-Санэ — источник богатырей Нартов, горячих водах Машука, целебных ключах в лесных дебрях горы Железной, но, очевидно, они ревниво охранялись от пришельцев.
О том, что местные жители пользовались водами, свидетельствуют высеченные в скале у источников углубления, напоминающие ванны. Их обнаружили первые исследователи Кавказских минеральных Вод Ф. П. Гааз, а затем А. П. Нелюбин, который, описывая древние ванны-бассейны, определял их возраст, судя по их виду, по крайней мере за 200 лет до его посещения.

Подобные примитивные бассейны, выдолбленные в толще скал, можно встретить и сегодня в далеких, пока трудно доступных горах Приэльбрусья, у источников. А. П. Нелюбин сделал вывод, что употребление сих целительных вод началось за несколько столетий прежде полученного нами первого об них известия.

Укрепляют в этом мнении и многочисленные сказания и красивые легенды о живой и мертвой воде, об источниках, возвращающих здоровье, бодрость и молодость, красоту.

Первые сведения о кавказских целебных водах проникли в Россию в эпоху Петра I, когда наряду с другими преобразованиями он повелел «искать в землях русских вод, которыми можно пользоваться от болезней». Однако в ту пору кавказские воды были еще вне пределов России и проникнуть в эти земли было нелегко. Вот почему первый исследователь штаб-лекарь Шобер мог только воспользоваться рассказами местных жителей о том, что неподалеку от Терека «есть еще больше теплиц, а в земле Черкесской изрядный кислый родник». Но сам Шобер этих источников не видел. Прошло еще почти 60 лет, пока отряд Астраханской экспедиции Российской Академии наук, которым руководил И. А. Гюльденштедт, прибыл в район Пятигорья и сделал первое достоверное описание Горячего источника, Провала и их окрестностей. Но и эта экспедиция не добралась до источника кислых вод.

В 1780 году у Горячего источника была заложена Константиногорская крепость; это и было первое русское поселение на Кавминводах, Вскоре около укрепления появились кибитки, палатки и шалаши, в которых ютились первые посетители вод.

Медленно шло освоение района, прошло еще 20 лет после посещения Гюльденштедта, и только в 1784 году в район Пятигорья прибыл известный путешественник Яков Рейнегс. В сопровождении большого конвоя казаков он прибыл к таинственному «кислому» колодцу и сделал первое, довольно восторженное описание воды этого источника. Более обстоятельные исследования и описание нарзана сделаны несколькими годами позднее натуралистом П. С. Палласом. Паллас предсказывал большое будущее кавказским водам и особенно Кислому источнику. Академия наук, которая командировала Палласа на Кавказ, восприняла его сообщение с большим интересом.

В последующие годы были проведены специальные химические анализы вод и на солдатах гарнизона опробовано их лечебное действие. Государственная медицинская коллегия выступила с ходатайством перед царским правительством, и 24 апреля 1803 года был издан указ о признании района Кавказских Минеральных Вод «лечебной местностью государственного значения». Одновременно было сделано распоряжение командующему войсками на Кавказе о строительстве у источника Нарзан крепости для надежной охраны приезжающих на лечение пациентов от нападений горцев. Этим актом Пятигорье и Кисловодская долина были окончательно включены в состав Российской империи. Начался новый период — официальная история Кавказских Минеральных Вод.

В те поры на курортах были известны два источника — горячий серный источник в Горячеводске (так назывался до 1830 года город Пятигорск) и кислый холодный источник у Кисловодской крепости. В 1809 году на Кавказ прибыл известный московский врач Федор Петрович Гааз. С его именем связано открытие новых месторождений минеральных вод. Гааз в 1810 году с большими трудностями проник через лесные дебри к горе Железной и с помощью местных жителей обнаружил и описал горячие источники. Это замечательное открытие послужило началом для развития курорта Железноводск. Уже через несколько лет в Железноводск приехали первые больные.

Гаазу принадлежит и право первооткрывателя Ессентукских источников соляно-щелочной воды. Узнав от казаков, что в заболоченной местности около ручья Кислушки лошади охотно пьют какую то соленую воду, Гааз пробрался сюда и нашел несколько небольших выходов минеральной воды. Эти источники в будущем и создали мировую славу Ессентукам. И сегодня большой интерес представляет научный труд этого первооткрывателя вод «Мое путешествие на Александровские воды в 1809—1810 гг.». Книга эта была издана на французском языке.

Еще большее значение для развития Кавказских курортов имели обстоятельные исследования вод, их месторождений и составе, проведенные профессором Александром Петровичем Нелюбиным. Известный ученый и общественный деятель изучил в 1823 году природные условия района и сделал подробное врачебное описание Кавказских минеральных вод. Среди новых источников Нелюбин описал Березовские нарзаны около Кисловодска, 4 новых источника в Железноводске, 7 теплосерных источников Пятигорска и, подробно обследовав долину ручья Кислуши в Ессентуках, обнаружил на склонах щелочной горы 23 выхода минеральных вод. Описывая их, Нелюбин сообщил, что они лучше известных заграничных вод. Он рекомендовал каждую из них для наружного или питьевого лечения. Однако, несмотря на эти рекомендации, первая купальня в Ессентуках была построена только в 1839 году. К этому времени организовалось и первое казачье поселение, положившее начало этому городу-курорту.

Шли годы, курорты благоустраивались, строились питьевые галереи, бюветы, ванные здания, ресторации, появились новые домики, утопавшие в зелени. По свидетельству А. С. Пушкина, когда он в 1829 году вторично побывал в Пятигорске, город стал значительно чище и наряднее.

В тридцатые годы в Кисловодске была построена новая купальня у источника Нарзан. По долине реки Ольховки выше источника был заложен нижний парк курорта. Еще и сегодня сохранилось несколько могучих лип и карагачей, положивших начало замечательному Кисловодскому парку. В Пятигорске отстроены Николаевские (ныне Лермонтовские) ванны, затем воздвигнуто историческое здание Ресторации, где в свое время бывал Лермонтов и его современники.

В эти годы были благоустроены источники на всех курортах, а рядом с ними начато жилищное строительство. Однако шло оно медленно, и курорты все еще редко посещались из-за большой отдаленности, сложной дороги и плохих бытовых условий.

Любопытны методы лечения на курортах в те далекие годы. Лечебный сезон обычно начинался в июне и продолжался три-четыре месяца. Лечение начиналось в Пятигорске, а затем продолжалось на других курортах и заканчивалось на кислых водах. Многие посетители ездили на воды в своих или наемных экипажах. Поездка из средней полосы России до кавказских вод занимала часто 2—3 недели. Многие на воды приезжали семьями, со своими докторами, поварами, музыкантами и танцорами, Приезжие врачи плохо знали действие лечебных вод; посетители часто и вовсе к ним не обращались, считая, что если дома они не смогли вылечить, то тут, на водах, и тем паче не помогут.
Как проходило лечение, довольно образно описал в 1823 году известный композитор М. И. Глинка, побывавший на Кавказских курортах:

«Вскоре по приезде мы приступили к лечению, то есть начали брать теплые серные ванны и пить воду из так называемого кисло-серного источника. Впоследствии я купался, или лучше сказать, варили меня в ванне, иссеченной еще черкесами, на камне, откуда шла струя серной воды 37 или 38 градусов по Реомюру. Взявши несколько ванн железной воды, мы отправились в Кисловодск и здесь надлежало пить воду и купаться в нарзане».

Путешествие из Пятигорска в Кисловодск композитор совершил в сопровождении отряда казаков, при которых была даже пушка. Описание хлопотного и утомительного лечения и назойливой опеки врачей Глинка иронически заканчивает:

«Вероятно и я бы получил от них пользу, если бы сообразовались врачи с моим слабонервным сложением».

Не имея научного представления о действии лечебных вод, врачи исходили из положения, что лечить надо долго и упорно. Многие больные в Пятигорске получали в день две ванны, а по рекомендации доктора медицины А. Цеэ в серных горячих ваннах следует оставаться только до той поры, пока «дыхание становится тяжелее, лицо горит, на лбу и по лицу показывается пот», За летний сезон некоторые больные принимали от 70 до 100 ванн.

Представление о том, как проходило лечение питьевыми водами на Кавказских курортах в первой половине XIX столетия, можно получить из исторического очерка известного бальнеолога А. А. Лозинского, собравшего любопытные материалы из исторических документов. Он пишет, что уже в первом сочинении доктора Гааза о Кавказских Минеральных Водах говорится о питье пятигорской горячей серной воды как о «лекарстве и питательном средстве». Гааз высказал довольно оригинальную мысль: «принимать ванну — это значит пить воду через ложку, а пить воду — это значит принимать ванну через желудок».

В книге Андрея Цеэ «Описание Кавказских целительных вод» (СПБ, 1817) правильно оценено значение (летучей части воды, для сохранения которой полезнее пить ее у колодца как бы из живых рук природы). Цэе советовал пить воду утром натощак, с промежутками первый день от 2 до 4 стаканов, а затем увеличивать количество воды до 8—12 стаканов.

Профессор Савенко писал, что пить воду больные начинали в 4 и 3 часа полуночи, чтобы успеть получить в этот день и ванну. Черпали ее стаканами на тесемках.

Любопытные сведения приводит Лозинский из книги В. Броневского «Поездка на Кавказ».

«Многие из числа моих знакомых похвалялись тем, что они в Александровских ваннах в 38° жары по два раза в день высиживали по получасу, и при том из Михайловского источника, самого сильного слабительного, выпивали по 30 и более стаканов в день».

М. Ю. Лермонтов писал о «водяном обществе», которое ежедневно собиралось у популярного Елизаветинского источника в Пятигорске. А в листке для посетителей вод, выходившем в Пятигорске в 1863 году, так описано питье воды у источника:

«В ранний и свежий утренний час под звуки оркестра и падающего в источник стакана мы танцуем. Врачи должны быть нами довольны, — прибавляет автор, — хорошее расположение духа им важно при нашем лечении, а когда танцуешь, нельзя уже быть в очень дурном расположении духа».

Эти несколько выдержек подтверждают, что в ту пору еще не было научно обоснованных методов лечения. За лучшее считалось получить больше процедур и выпить больше воды.

Быстрому росту популярности курортов КМВ и развитию курортной науки в значительной мере способствовала деятельность лучших представителей русской врачебной школы. Известный русский терапевт С. П. Боткин высоко оценивая отечественные минеральные воды, настоятельно рекомендовал изучать их действие в эксперименте, «Только экспериментальная бальнеология может обеспечить успех русской бальнеологической мысли» — неоднократно повторял Боткин.

Еще больше внимания лечебным водам уделял руководитель Московской клинической школы Г. А. Захарьин. Он настоятельно рекомендовал применять особо воды Ессентукских источников при различных заболеваниях. Захарьин утверждал, что в лечении он от минеральных вод имел больший успех, чем от лекарств.

Популярности курортов способствовали и теплые отзывы о них многих известных артистов, художников и писателей. А. С, Пушкин великолепными стихами и прозой «открыл» России величественную природу Кавказа и описал его целебный климат. Особенно тесно связано с Кавказом все творчество М. Ю, Лермонтова, самозабвенно любившего кавказскую природу. Он погиб здесь, но остался жить вечно в сердцах людей, Пятигорье стало Лермонтовским заповедником, а в Пятигорске, в последнем приюте поэта — Домике-музее бывали, пожалуй, все, кто приезжал сюда.

Побывал на водах Л. Н. Толстой. Здесь он писал странички своих биографических сюжетов «Детство» и «Отрочество». Позднее посетители воды Ф. И. Шаляпин, Л. В. Собинов, С. И. Танеев, А. П. Чехов, А. М. Горький, В. Г. Короленко.

Чудесные пейзажи Кисловодска и его окрестностей оставил художник Н. А. Ярошенко. На Петербургской выставке были представлены 18 его кавказских этюдов, среди которых «Березовая балка Кисловодска», «Эльбрус в облаках», «Уголок старого сада», «Скалы в теплых краях» и много других. В Кисловодске домик, в котором, жил, работал и умер Н. А. Ярошенко, превращен в музей, в нем теперь бывают почти все, кто приезжает на курорты Кавказа.